Кардиолог: Биологический возраст не всегда совпадает с цифрами в паспорте
Как часто пожилой пациент в ответ на жалобы по поводу сбоев в здоровье нередко слышит: «А что вы хотите в свои-то годы? Возраст». С возрастом ничего не поделать. А с отношением к возрастному пациенту? Об этом беседуем с кардиологом Центра сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева Викторией Бузиашвили.
Виктория Бузиашвили: Да, такое отношение нередко. Как-то прошу коллегу смежной специальности проконсультировать молодого пациента 59 лет. Просьба вызвала легкий сарказм с вопросом: "А кто для тебя тогда пожилой"?
Так кто же сегодня тот самый пожилой пациент?
Виктория Бузиашвили: Невозможно отрицать, что количество взрослых пациентов старше 75 лет становится все больше. Они стали значимым процентом нуждающихся в нашей помощи.
Вы сказали "взрослых"… Значит, есть и не взрослые пожилые?
Виктория Бузиашвили: Сегодня в этой сфере, как и во многих других, есть регламенты и шкалы, распределяющие понятия и цифры по местам. Скажем, Всемирная организация здравоохранения выделяет три возрастные категории. Это пожилые люди в возрасте от 60 до 75 лет. Затем старческий возраст — до 90 лет. И долгожители — люди старше 90 лет. В США введены совсем иные, с моей точки зрения, очень интересные определения: молодые пожилые — 60-74 года, старые пожилые — их возраст от 75 до 85 лет. И старческий возраст — старше 85 лет. Хотя, как сказал Бенджамин Франклин, многие умирают в 25, а в могилу попадают лишь в 75.
В нашей жизни, в нашей практике часто встречаются "молодые пожилые". Это когда все диагнозы нипочем, жизнь желанна и интересна. И в то же время все чаще видим "пожилых молодых", которые большую часть времени проводят в кабинетах врачей и психологов в поисках диагнозов и смысла жизни. Без преувеличения: ничто так быстро не старит человека, как постоянная мысль о том, что он стареет.
Каковы же различия и критерии? Что это — "огонек" в глазах и ли список диагнозов и заболеваний?
Виктория Бузиашвили: Наши коллеги в Институте гериатрии разработали шкалу под названием "Возраст не помеха". Она позволяет четко оценить состояние пациента и его истинный биологический возраст, который отнюдь не всегда совпадает с цифрами в паспорте. Важно видеть, осознавать тот факт, что прогресс медицины привел к ощутимому скачку продолжительности жизни. Сегодня спасаем и возвращаем к полноценной жизни людей, которые буквально двадцать лет назад были обречены на инвалидность или даже смерть. Но эта медаль имеет и оборотную сторону: население планеты, особенно в развитых странах, стареет. Прогресс привел нас еще и к значимому снижению рождаемости. Эти факторы ведут к неизбежному росту и преобладанию в обществе людей старшего возраста.
И службе здоровья нельзя это не учитывать. А предусмотреть острые и сложные моменты можно?
Виктория Бузиашвили: По прогнозам ВОЗ, к 2050 году (меньше, чем через тридцать лет), на планете будет более 2 млрд человек старше 60 лет. Всего четыре года назад, в 2017 году, население этой возрастной группы составляло лишь 1 млрд человек. Вернемся к службе здоровья, практике врача. Главные цели, которые ставит перед собой врач в работе с любым пациентом, — это улучшить прогноз. Тем самым увеличить продолжительность жизни человека и, что очень важно, улучшить качество жизни подопечного. С первым пунктом мы сегодня справляемся, можно сказать, успешно. А вот второй…
Где оно, это качество жизни для пожилых? Для молодых и пожилых критерии сильно разнятся. Для молодого пациента — это отсутствие боли, высокая трудоспособность. Иными словами, способность и возможность быстрее бежать на работу. Для пожилого человека — это мобильность, независимость от родных и близких, ежедневная активность. И что, с моей точки зрения, ключевое — востребованность в обществе, психоэмоциональный статус. Ведь старость приходит, когда знаешь ответы, но тебя перестают спрашивать.
Ничто так быстро не старит человека, как постоянная мысль о том, что он стареет. Ничего так не следует остерегаться в пожилом возрасте, как лени и безделья
Безусловно, материальное обеспечение играет важную, если не ключевую, роль в возможности решать вопросы качества жизни пожилых людей. Но сделать этих людей востребованными, подарить им социальную значимость в обществе… Это не требует значимых материальных затрат. И в наших силах — молодого поколения — не отгораживаться от этих людей, спрашивать у них совета, помогать даже в мелочах. К сожалению, нередко все подменяется бесконечными рассуждениями об ужасах и проблемах пожилых. А, например, такой пустяк, как пандус, даже при входе в медицинское учреждение , повсеместно отсутствует.
Пандус — вовсе не пустяк. Он важен не только для возрастных, но и для тех же мам с детскими колясками. И непонятно, почему он такая редкость. Между прочим, даже на пляже в израильском Акко пандусы есть при входе в море. В нашем разговоре никак не обойти нынешнею пандемию, на фоне которой заявили о себе новые возрастные проблемы. Есть зависимости между возрастом и опасностью заболеть или же шансами выздороветь?
Виктория Бузиашвили: Ковид унес и продолжает уносить жизни, невзирая на возраст. Но многих, в том числе и возрастных пациентов, удается спасти. Порой это воспринимается чуть ли не как чудо. Выздоравливают, несмотря ни на что. В чем тут секрет, неизвестно. Как говорится, время покажет. Хотя очевидно: чем человек старше, тем тяжелее возвращение к норме. Но… немало примеров, когда и тут возрастные могут дать фору молодым. Может, потому, что у них нередко более оптимистический взгляд на происходящее вокруг, больший интерес к завтрашнему дню.
И к завтрашнему дню, и к самой жизни. Так, может, есть возможность профилактировать старость? Старость — это состояние здоровья или же состояние ума?
Виктория Бузиашвили: Как говорил великий Уинстон Черчиль, ушедший в мир иной в 90 лет (что для того времени равноценно сегодняшним 100 годам), в трезвом уме и будучи востребованным: "В моем возрасте я не могу позволить себе плохо себя чувствовать". Согласитесь, это самый верный подход к возрасту и состоянию здоровья. Интерес к жизни, желание многое реализовать — вот то, что, с моей точки зрения, отодвигает старость на внушительное расстояние. Как сказал мудрец, "счастье исключает старость". Ничего так не следует остерегаться в старости, как лени и безделья.
Безусловно, есть свои особенности лечения и подхода к пожилым. Старость для человека, что пыль для платья — выводит наружу все пятна характера. В работе с человеком пожилого возраста необходимо учитывать множество граней. Мы не имеем права работать узко, однонаправленно. К примеру, сопутствующие патологии, зачастую огромное количество назначений, которые уже давали врачи раньше. Необходимо принимать во внимание моральное состояние человека. Да, лечение любого пациента, а возрастного тем более, — это совместная работа двух людей, бок о бок. И настрой пациента — это фундамент. В нашей практике очень важен фактор разницы биологического и паспортного возраста человека. Его иногда называют еще "индексом хрупкости". И забывать о нем нельзя. Внимание к особенностям каждого пациента — залог успеха в любой медицинской сфере. А уж если речь о возрастных… Исключение составляет экстренная медицина — здесь у наших коллег счет идет на минуты, и учесть все нюансы не всегда возможно.
Опять о биологическом возрасте. Что за этим понятием? Прожитые годы или состояние организма?
Виктория Бузиашвили: Биологический возраст — это состояние здоровья в совокупности с ментальным и психологическим состоянием. Вот мы иногда сетуем: дескать старики достают нас своими советами. И не думаем о том, что они потому так любят давать именно хорошие советы, что уже неспособны подавать дурные примеры.
Похоже, моя собеседница, которая всего десять лет занимается врачеванием, просто философ. Но не станем уходить от обыденности. Чувствую себя, мягко говоря, неуютно, когда узнаю, что тот или иной возрастной пациент (такое нередко и с пациентами-детьми), если есть у него или его близких возможность, отравляется за медицинской помощью за рубеж.
Виктория Бузиашвили: Вопрос уровня жизни и работы с пожилыми людьми — это один из тех моментов, в которых нам нельзя не поучиться у наших зарубежных коллег. Вот вы упомянули израильский пляж с пандусами. Израиль — страна, в которой процент пожилых неимоверно высок. И, что очень важно, каждый пенсионер там может чувствовать себя независимым от своих детей и родных. У него есть социальная помощь, материальное и лекарственное обеспечение на должном уровне. За его жизнь и здоровье медики там сражаются ровно с тем же упорством, как и в случае с человеком тридцати лет. И еще: там заметно ощущение востребованности, желания помочь пожилому. Вот вы сказали, что вам неуютно, когда едут за медицинской помощью за рубеж. Нам всем должно быть неуютно от того, что в нашей повседневности стало заметно меньше сострадания, желания помочь тому же пожилому человеку. А это же в России всегда было. И, надеюсь, будет. А остальное наверстаем.
Вы родились в потомственной семье врачей. Десять лет работаете в клинико-диагностическом отделении медицинского центра мирового уровня. Что надо менять в адрес пожилых, чтобы, как вы сказали, наверстать?
Виктория Бузиашвили: Судьба подарила мне семью мудрых и трудолюбивых врачей с большой буквы. Это дало два бесценных урока — уважать своих учителей и, как говорил великий российский врач академик Владимир Иванович Бураковский, любить людей, всех без исключения и разделения на социальные ниши. Главное, как мне кажется, что надо менять в реальной медицине сегодня, — это отношение к пожилому человеку. Чтобы он заведомо не чувствовал себя обреченным. Чтобы не было у наших стариков щемящего чувства вины, просителя помощи, чтобы избавить их от извинений за желание жить.
Все остальные моменты организации здравоохранения на поверхности и видны невооруженным глазом. Это необходимость социальной помощи на дому людям с ограниченными возможностями. Это реабилитационные центры. Это материальная поддержка. Тут есть изменения. Но пока не столь заметные. Требуется время. А вот ментальность в отношении к старикам менять тяжелее всего. Но даже само цифровое время диктует необходимость перемен.
