Екатерина Олькина: «Я краду это время у своих сыновей»
Актриса, известная по проектам «Однажды в Ростове», «Гадалка», «Течет река Волга», рассказала в эксклюзивном интервью нашему сайту о том, как ухаживает за собой, своем отношении к «Инстаграму» и о своих наследниках
В жизни актрисы Екатерины Олькиной было много случайностей, которые полностью меняли ход событий. Например, еще в школе она собиралась поступать на филологический факультет, усиленно изучала иностранные языки. Но потом в ее жизни появился мюзикл «Другой мир», месяц она жила и репетировала в Париже, поэтому поняла, что ее место на эстрадной сцене. Вернувшись в Россию, она отправилась подавать документы в джазовое училище на Ордынке, но — опять случай! — перепутала станции метро и оказалась в ГИТИСе, куда поступила с первой же попытки.
— Катя, получается, случай очень многое решает в нашей жизни, иногда, казалось бы, такой размеренной. Вы не исключаете возможность, что, как вам кажется, то, что вы создали уже навсегда, вдруг — бабах — и начнется что-то абсолютно новое?
— Мне кажется, в наше время все возможно. Особенно во время пандемии. Коронавирус уже внес свои изменения и коррективы. Сейчас уже невозможно ничего планировать и устраивать. Это такой вот урок нам всем преподносится. Я сейчас стараюсь не то чтобы плыть по течению, но принимать все то, что происходит. И я не ставлю перед собой задач — например, я должна в этом году купить квартиру. Я никому и ничего не должна. Все, что я должна, — это заботиться о своих детях. И я это делаю с радостью, с благодарностью и с любовью. И вот про это слово — благодарность, мне кажется, очень важно не забывать. И, несмотря на все беды, которые на вас сваливаются, надо с благодарностью относиться к жизни, к каждому дню. У меня год назад не стало мамы. И мне это до сих пор сложно принять. Тем не менее это еще раз дало мне осознание того, что нужно быть благодарной за каждый день, который мне дарит жизнь. Никто не знает, когда она оборвется. Никто не знает, где мы можем оказаться. Все, что есть, — это я и люди рядом со мной. И я за это очень благодарна судьбе.
— А как же профессия?
— Ну, и конечно, сегодня это и моя профессия, которая дарит невероятное удовольствие. Приятно, когда ты летишь на съемочную площадку. Это такой процесс, когда энергия не уходит в болото, а только восполняется. У меня как-то была 15-часовая ночная смена. Я в 9 утра забегаю в вагончик, где были мой ребенок и его папа, со словами, сказанными очень энергично: «Так, вы что, еще спите? Давайте быстро собирать вещи, нам еще в гостиницу, затем на самолет!» На что папа ребенка отвечает, смотря на меня круглыми глазами: «Такое ощущение, что ты сейчас просто выйдешь и сама дотолкаешь этот вагончик до гостиницы!» Энергия била через край. И это происходит, когда работаешь с прекрасными людьми, настоящими профессионалами. Но, к сожалению, нечасто получается снять истории по-настоящему, когда ты проживаешь все на уровне реально происходящего. Мне даже однажды пришлось кричать по-настоящему, когда мое лицо и лицо маленького ребенка, моего сына по сценарию, были рядом. Я боялась его испугать, но режиссер настоял на этом. Чтобы все было реалистично, достоверно.
— Мир кино — действительно волшебный. Вы как-то говорили, что могли бы смотреть фильмы круглые сутки. Действительно не надоедает!
— Ой, я сейчас так сильно тоскую по тем временам, когда могла смотреть фильмы запоем. Пока не было детей, я себе устраивала такие дни — подряд смотрела по три-четыре картины. Причем я поклонница авторского кино: Бергман, Бертолуччи, Тарковский. В общем, я могла смотреть кино бесконечно. Такие вот у меня были выходные для души. Хотя люблю посмотреть еще и сериалы западные. Сейчас, к сожалению, у меня появляется время на это, только когда я укладываю своих ребят спать. И тут встает выбор — либо поспать, либо что-то посмотреть, либо просто сделать маникюр. (Смеется.)
— Вы сами себе делаете маникюр?
— По-разному. (Смеется.) Иногда на это просто нет времени. Вот поэтому, когда я понимаю, что завтра не надо на работу и можно себе позволить синяки под глазами, тогда смотрю фильмы ночами.
— А как вообще ухаживаете за собой?
— Я из тех мам, к сожалению, которые, когда на одной чаше весов поход к косметологу, а на другой чаше весов — поход в парк с детьми, выбираю второе. Я благодарна маме с папой, что могу себе позволить это, поскольку неплохо сохранилась к своим годам безо всяких вмешательств. Я хожу к косметологу раз в полгода с просьбой прописать мне какой-нибудь крем. Когда баночка заканчивается, иду снова. А так, например, у меня вчера вышла из отпуска няня, это был праздник, и я пошла в фитнес-клуб. Устроила там себе и тренировку, и сауну, и массаж. Это был день отдыха. В основном, я рассматриваю понятие «уход за собой» исключительно для профессии, для работы. Сейчас мы жили на съемках в Питере три месяца. Я там купила карту в фитнес, потому что это было важно. Нужно было поддерживать отличную форму. Понимая, что это не только для себя, но и для работы, тогда я для этого выделяю время. А так — мне сложно заниматься, возникает чувство вины, как будто я краду это время у своих сыновей Мити и Мирона. Хотя все психологи говорят о том, что счастливая мама — равно счастливые дети. Что не нужно забывать про себя. Я работаю над этим. (Смеется.) Я говорю себе: «Катя, важно не количество времени, проведенного с детьми, а качество этого времени. А если ты будешь уставшей, кому это нужно?»
— Вы как-то обмолвились, что у вас особая связь с вашими сыновьями, что вы имели в виду?
— Митю, например, я родила в свой день рождения, в свои тридцать лет. А мистическая связь есть у любой мамы со своим ребенком.
— Вы берете их с собой на съемочную площадку?
— Я брала сына Митю, ему шесть, с собой на съемки второго сезона «Гадалки». Он был счастлив увидеть рядом дядю Мишу (Михаил Пореченков, — прим. авт.) из «Спокойной ночи, малыши». Но я стараюсь особо не таскать его на площадку. Мне хочется показать ему, что в мире много разного и интересного, помимо кино. Но если он потом захочет, то покажу ему более детально весь съемочный процесс. Пока ему, как я вижу, это не особо интересно. Даже когда он видит меня по телевизору, то не воспринимает это как что-то захватывающее. Мне кажется, для других детей это было бы: «Вау, мама в телевизоре!» Он то ли привык, то ли пока не понимает, не знаю, пока ему не интересно. Было смешно, когда он впервые услышал слова режиссера «крупный план». Когда я спросила его, что ему понравилось больше всего, когда он сидел перед мониторами, на которых показывали маму, он ответил: «Ну, ты была… крупная». (Смеется.) Это забавно прозвучало. А младший Мирон — бывалый «артист», я начала появляться с ним на площадке, когда ему было три с половиной месяца. Он даже жил со мной в киновагончиках.
— Несмотря на наличие маленьких детей, вы много снимаетесь. Вот сейчас в онлайн-кинотеатре KION вышел новый фильм «Технарь», где у вас главная роль. Чем привлек этот проект?
— Ознакомиться со сценарием мне предложили в первый раз лет пять назад. Точнее, прислали материал с этим названием. Я его даже не дочитала и не пошла на пробы. Тогда это была банальная история боевика с заложницей, похитителем и мужем-героем, который должен ее спасти. А спустя год мне снова прислали сценарий под этим же названием, но это была уже совершенно другая история. Ее полностью переписали. Осталась только канва от первого варианта. Все стало глубже, сложнее. Эта история превратилась в рассказ о совершенно неоднозначных людях. Нет плохих или хороших. Даже похититель, который терзает мою героиню на протяжении всего фильма, не является таким маньяком-мучителем, у него на это есть определенные мотивы. И даже есть оправдание всему тому, что он делает. И моя героиня не является идеальной женой, мамой. И раскрывается она совершенно неожиданным образом. В общем, такая героиня — это подарок судьбы для любой актрисы — попробовать воплотить такой сложный характер, образ женщины, которая попала в сложную ситуацию, сама для себя ее устроив.
Меня не могла не зацепить эта героиня. Свою жизнь она построила сама и ей кажется, что она единственный режиссер своей жизни и все у нее находится под контролем. Но в этом ее доме есть подвал, где текут трубы и начинает плохо пахнуть. И если долго прятать это в себе, не признаваться, что этот подвал существует, есть эта темная сторона, она будет разрастаться, как плесень.
— Вы актриса или психолог?
— Мне кажется, что об этом важно говорить сейчас, в наше время люди склонны, в основном, создавать себе картинку. На это направленно все — те же соцсети, где абсолютно все иллюзорно.
— Видимо, поэтому в «Инстаграме» вы появляетесь нерегулярно?
— Да, именно поэтому тщательно я не веду «Инстаграм». Мне не хочется врать, обманывать, создавать иллюзию для своих поклонников. А говорить откровенно про свою жизнь со всеми я не готова. (Смеется.) Хочется оставить что-то для себя. И сегодня, как я уже сказала, важно объяснять людям, что эта иллюзия, которую мы строим, это очень опасная игра. Мы в нее заигрываемся. Ведь в итоге все может рассыпаться.
